Ни дня без ... любимых героев!

И - для поднятия настроения.

Два закадычных друга. Ойген Райнштайнер и Жермон Ариго.

@темы: Ыфкурил, Отблески Этерны

---

Не повезло(((

Неудачно продала душу на сегодняшний турнир((( Команда, которая связалась со мной на час позже, ушла с призами. А мы - нет(

И дело не только в уровне, но ещё и в настрое.

@темы: Знаточьё-моё, Что? Где? Когда

---

Ни дня без ... любимых героев!

Сегодня - великолепный Ойген Райнштайнер!

@темы: Ыфкурил, Отблески Этерны

---

Вот это я понимаю. А то - ПГМ... ПГМ...

21.01.2012 в 21:09

Пишет  reimarra:

можно
я все-таки поменяю гражданство, а?!!
ебаныйстыд...в каком веке мы живем?!!

Не успел еще ЦИК зарегистрировать всех кандидатов на пост президента России, а новости с предвыборного фронта посыпались как из рога изобилия. Масла в огонь подливают совершенно неожиданные сообщения, как, например, вмешательство божественных сил в избирательный процесс.

Сегодня на официальной страничке матушки Фотинии из деревни Большая Ельня Нижегородской области появилось сообщение, что с 19 января 2012г. икона премьер-министра и кандидата в президенты Владимира Путина, а также его освященный портрет, хранящиеся в храме поселка, начали мироточить.

"Господь дает нам такие знаки своего благодатного присутствия", - уверенно заявляет матушка. "Путин – это путь иной для России", - продолжает Фотинья. "В одной из своих прошлых жизней он был князем Владимиром и крестил Русь, теперь Владимиру Владимировичу предстоит заново покрестить нашу языческую страну!", - напоминает матушка. По мнению Фотинии, чудо мироточения происходит вследствие веры народа.

Читать полностью: top.rbc.ru/society/21/01/2012/634224.shtml

@темы: Обалдев сего числа...

---

Вот же идиоты, прости Господи...

kp.ru/online/news/1062012/

Совсем головы нету!

@темы: Торговый Дом "Чудь" и все его сотрудники

---

Прелесть какая)))

18.11.2008 в 16:08

Пишет  undel:

Эволюция и зоология фандома
Вместо эпиграфа: Это был фандом Юрского периода (с. Anair)

Эволюция.
Автор: Undel
Жанр: шутко

Сначала было слово. И слово было канон.
А потом пришли фанаты и все испортили.
Развитие фандома можно уподобить эволюции. Ибо также как и планета, фандом в начале своем странен и невообразим. Вы ни за что не узнаете эти материки. Это Пангея: все вместе и слитно, один форум вмещает всех. Время снов, альчеринг.
Основные обитатели планеты – трилобиты и хвощи. Земля огромна и не заселена, трилобиты, когда встречаются, радуются друг другу, как дети. Размножаются делением ссылками. Критики нет, аналитики тоже. Лозунг этого периода: «Трилобит трилобиту – друг, товарищ и брат». Над всей землей стоит восторженное «Ня!».
Удивительные вещи пишутся тогда. Пишутся и читаются на ура. Первый ангст ранит всех в самое сердце. Типичная картина того периода – ранимый хвощ или трилобит, рыдающий над чужим, сопливым и глупым ангстом (в этом месте порядочный участник эволюции узнает себя, непорядочный – всех остальных).
Уже потом монстры клыка и жала будут ехидствовать: «Это ангст? Я дам вам ангст!» и разбирать его на детали в сатирических сообществах. Тогда все честно: над юмором смеются, над ангстом рыдают. И дух канона еще не стонет в фанонических оковах. Да и фанона как такового еще нет – не нарос: есть только разные способы любви канона. Резюме этому периоду подводится позже.
Время проходит, сменяются эры. Трилобиты отпускают ноги и плавники, хвощи разрастаются в деревья, нарождаются первые беты. И все находят, что можно размножаться более сложным способом, чем деление. Тексты становятся длиннее. В длинный текст можно впихнуть больше чувств. Чувство – вот что движет фандомом на этом этапе. Автор: «Я так чувствую!». Первый читатель: «И я так чувствую!». Второй: «И я!». Третий: «А я – не так». В финале чувствования кого-нибудь съедят. Думаете, это скандал? Нет. It’s evolution, baby ©.
Вершина этапа - Юрский период. Особо важен для фандома. Потому что тогда появляются динозавры. О, первые фики по сто с лишним страниц! О, этот ангст, о, романс! О, эти маленькие головы, о, неподъемные туши! Потом на них будут смотреть и удивляться: и это могло ходить? И это могло дышать? Но в тот момент планета их. Мелкая растительная и животная жизнь продолжается, но кому она интересна, эта мелкая жизнь?
Динозавры кажутся венцом творения. И в самом деле, ничего более величественного уже не будет. Логичного, разумного, рационального, соразмерного – да, но не величественного. В этом динозавров не обскакать. И долго еще будут говорить: да, были люди в наше время. Богатыри – не вы. Потом динозавры вымирают, и на смену им приходят более мелкие формы жизни. Более мелкие и более совершенные. У них развивается мозг: со стороны это выглядит как вырождение.
Это время раскола континентов. Материки приобретают привычные очертания, форумы – должный цвет. Живность бегает и кусает друг друга. С большим опозданием разносится весть, что динозавров больше нет. Все поражены. Что, умерли? В самом деле? И бегут откапывать останки. Нет ничего слаще, чем демонстративно сгрызть кость динозавра, пусть даже тот умер много тысяч лет назад. Грызут не без пользы. Во-первых, там много кальция, а во-вторых, это крайне поучительно.
Дальше эволюция катится стремительно. Под жарким солнцем юмора и критики окончательно оформляются правила и жанры. Мамонты и носороги расстаются с шерстью и остатками заблуждений, стараясь не вспоминать свои старые фики. Процветают фесты и фикатоны, громоздятся друг на друга сообщества. Современные виды делят небо и землю. В морях бушует жизнь.
Млекопитающие объявляют себя вершиной эволюции, и врут, что они уже люди. Впрочем, так о себе врут все. В рамках игры в людей слышны даже призывы к гуманизму трилобитовских времен. Но с проигравшими по-прежнему поступают по Дарвину.
На выселках обитают сумчатые и прочие реликты. Когда в такой заповедник попадает представитель современного вида, там происходит экологическая катастрофа: сказываются тысячелетия эволюционной разницы. Воистину печально смотреть, как иной, в другом фандоме возросший млекопит топчет трилобиты и хвощи. Но эволюция – вещь жестокая.
А вот ее некоторые представители. Всю флору и фауну Земли, все ее богатство видов охватить нельзя, но с этими вы точно встретитесь . Дальше читаем следующим образом: себе выбираем самое лестное, в остальном узнаем других.

Акула - отличается активной жизненной позицией и мятежно просит бури, даже если на горизонте совсем чисто. Впрочем, акульими усилиями на горизонте не бывает чисто практически никогда. Их лозунг «Выживает сильнейший». И это сильнейший стремится выжить всех остальных. Неразборчивы в средствах. При этом иногда – и это особенно неожиданно – оказываются стихийными моралистами и произносят пламенные речи в защиту того, что сами же вчера гнобили. Им можно, остальным – нет.
Считают себя санитарами моря, но это неправда, потому что они стремятся загрызть не больных, а здоровых. Разносят новости и запах крови. Творчеством при этом могут не заниматься вообще. Их стихия – общение.

Крокодил – считает себя солью земли и нередко ей является.
Хороший организатор. Консерватор. Дотошен. То, что любит, знает в доскональности. Отличается дубленой шкурой и нетерпимостью, крепнущей с каждым годом пребывания в фандоме. Обладает выраженным инстинктом территориальности – будь то ресурс, пейринг и т.д.. Последователен в симпатиях и антипатиях. Мнение свое меняет редко и неохотно. Иногда имеет проблемы с чувством юмора. В связях очень разборчив, и время от времени прореживает их. Так что дружить с крокодилом небезопасно. Даже будучи вторым крокодилом.
Проблемы начинаются, когда крокодил решает, что его представления о предмете равны предмету: тогда он впадает в менторство, становится гуру и стремится воплотить вековую мечту любого крокодила - проглотить солнце.
Когда крокодил уверяет, что устал от склок, он лжет.

Кит – ленив и долгопамятен. Это два основных качества его натуры. От баланса зависит характер конкретного кита. Будучи по натуре созерцателем, кит относительно мирно плавает в водах океанов и эпиков, не обижая рыбу и мелких животных. Но в любом случае является крупной фигурой, так что переоценивать миролюбие китов не следует. Не любят акул. Крокодилов обвиняют в тупости и предпочитают игнорировать (те старательно отвечают им тем же). При встрече оба стараются дать понять, что время оппонента прошло.
Величайшая несправедливость в том, что считается, будто земля стоит на китах. Чушь. На кита невозможно ничего поставить – ему слишком лениво будет это держать. На самом деле земля держится на крокодилах и на змеях. Но эпические киты, относящиеся к себе в других вопросах более или менее объективно, убеждены, что и впрямь держат землю.
Подвид кита – кит-касатка. Бойцовый кит. Его лозунг – «Больше не могу терпеть!». Заметим, терпеть он и не начинал. Способен сожрать что угодно, но всегда уверяет, что его спровоцировали.
«И за милую за душу
И акулу может скушать!» (с.)
Святые слова! Вдохновенные строки!
Отличается обманчивой легкостью нрава и чувством юмора. Иногда, под настроение, жрет планктон и китобоев. Впрочем, гены Моби Дика дремлют в каждом ките. Не следует их будить.

Змеи – растут всю жизнь, этим и занимаются. Великолепны в миди. Впрочем, если решаются на макси, то обычно и там не подводят – они умеют оценивать свои силы. Корректны. Того же ждут от окружающих. Больнее всего их ранит, когда кто-то находит их старую кожу и начинает смеяться: посмотрите, какой нелепый шнурок! Змея щурится и шипит: «А Вы раньше были маленьким, лысым и слепым. Жаль, что мы не встретились тогда».
Второй организаторский вид. То, что не организовали крокодилы, сделали они. Часто модераторы и админы, ибо теплокровное этого долго не вынесет. Могут работать в соавторстве. С наступившим на змею бывает то, что бывает с наступившим на змею.
Варнинг: змея никому никогда ничего не забывает.
И помните: змеи растут всю жизнь.

Носорог – древнее, уважаемое животное. Их сейчас осталось мало.
«Носорог бодает рогом,
Не шутите с носорогом» (с).
По упертости сравним с крокодилом. По мстительности – с касаткой.
Верный друг. Постоянный враг. За убеждения положит себя, и уж точно положит вас. Немного близорук, поэтому взгляды не меняет. Изредка, по настроению, ностальгирует, вспоминая времена, когда сам был шерстистым. Вспыльчив. Честен. Из-за габаритов может позволить себе любую роскошь, даже неприкрытую любовь к флаффу. Шиппер и не стыдится этого. Слэшер. Обожает романс и высокие рейтинги.
К критике относится скептически.

Варан – Логик. Последователен. Плотояден. Вездесущ. Точно понимает, когда и в чем растет, а потому знает себе цену. Как и вам. Претензии варана могут показаться чрезмерными. Расслабьтесь: те же он предъявляет и к себе. Всегда готов доказать чужую неправоту. Авторитетов для него не существует. В отличие от акулы, которая за свои слова не отвечает, варан отвечает за них всегда. Иногда даже кажется, что это его любимое занятие. Победить варана в споре практически невозможно, обидеть – тоже, за что многие их побаиваются и не любят. Варанами традиционно пугают новичков.

Цапля - редкая, но меткая. Пишет миники и хороший юмор. Иногда – черный юмор.
Критику у цапли лучше не просить, потому что она скажет правду и сама от этого расстроится. Не любит склок на своей территории, поэтому обычно наблюдает за ними со стороны: вступает, если совсем допекло. Тогда может долбануть клювом весьма изрядно. А потом припомнить – и еще долбануть.
При этом считает, что бьет не по чьей-то голове, а по явлению. Поэтому случайно по чужой ссылке попав в сообщество лягушек, искреннее недоумевает: кто эти ники и за что они ее так ненавидят?
Цаплю могут обвинять в высокомерии.

Кот (кошачьи) – пылко дружат и пылко дерутся. Отходчивы. Не помнят зла, добра часто тоже не помнят. Если начинают свуниться, засвунят вам всю френдленту.
Активны. Общительны. Влюбчивы. Непоследовательны. «Своим» прощают все, вплоть до орфографических ошибок, остальных за это же загрызут: никакого противоречия они в этом не видят. Редко хранят верность одному пейрингу: обычно успевают перебрать разное. Почти любой кот может дорасти до тигра.
Исключение – манул. Нет, он тоже может дорасти бог знает до чего, но манул не отходчив, манул зол. Памятлив, как змея, и мнителен, как параноик. Иногда, встречая милого манула, думаешь: «Чудо! Добрый манул!». Но стоит косо посмотреть на его хвост – или ему покажется, что на его хвост косо посмотрели, и вы увидите чудо преображения доброго манула… обратно в манула.
Коты не остепеняются с возрастом. Если вам кажется, что кот остепенился, скорее всего, ему просто скучно.

Кролики – недавние трилобиты. Обычно пишут «мой первый фик». Главная характеристика: молниеносно размножаются. Идут в пищу всем остальным, даже травоядным. Впрочем, любая травоядность в фандоме условна. Вовремя не съеденный кролик может стать кроликом-переростком и решить, что он саблезубый. Таких едят с особым энтузиазмом, чувствуя, что не только утоляют голод, но и выполняют долг перед биоценозом. Биоценоз для этого на время мирится.
Правда с самый разгар замирения на запах тотального дружества может приплыть акула и, рванув на себе тельняшку, возопить: «Кролика обидели! Кроличка! Нежного, трепетного, пушистого! Ах вы суки, да я вас сейчас!..» Никого она, конечно, не «сейчас», но будет громко.
Выживший кролик может вырасти в кого угодно. А может так и остаться кроликом.

Саранча – отличается всеядностью, поэтому склонна всюду оставлять комменты. Непишущие кролики. Размножаются еще быстрее, способны за пару дней сожрать любой форум. Агрегатных состояний два: восторг и гнев. И то и другое безудержное и немотивированное. Раскола в туче саранчи не бывает: понравилось одной – понравится всем. Уничтожить саранчу невозможно – только отогнать. Нет, можно, конечно, поймать одну саранчу, оторвать ей лапки и надкрылья, но туча никуда не денется, а вы останетесь с замученным насекомым…

Хамелеон – лауреат премии им. гражданина Бомзе «за неоднократную принципиальность», кавалер ордена ППКС. В текстах принимает цвет форума, в комментариях – цвет дискуссии. Индивидуальной позиции не имеет. Любит считаться своим, поэтому его реальные предпочтения остаются загадкой. Возможно и для него тоже.
В дискуссиях выступает первонахом.

Лань – трепетная и беззащитная.
Необходимо, правда, помнить, что лань - довольно крупное животное, с рогами и копытами, которыми она прекрасно умеет пользоваться. Но так как это не нежно и не трепетно, в этом умении она себе не признается. Ее место жительства оборудовано жертвенником, на который лань любит прилечь в часы досуга. Что бы лань ни сделала, она нуждается в защите и утешении.
Более мирного существа, чем лань, сложно найти. Пусть даже она главный двигатель скандала, кто может ее обвинить? Она уже легла на жертвенник и вытянула свою изящную шею: «Должно быть, я плохая, скверная, убейте меня». А вокруг уже толпы с транспарантами: «Какая дрянь задела лань?!». Трогательная, трогательная картина.
Если же толпа защитников недостаточно густая, все помнят про рога и копыта?
К тому же лань довольно быстро бегает.

Коза – страдает за правду.
Когда и где ущемлена правда, коза узнает первая. Вернее, решает сама, исходя из врожденного чувства справедливости. Стоит на трех великих «не»: коза нелицеприятна, неподкупна и несдержанна, чем обычно раздражает окружающих. Именно поэтому козу мало кто любит и редко кто защищает. Впрочем, сама коза в защите не нуждается и на нее не рассчитывает. Она не станет оглядываться в поисках поддержки, она понесется рогами вперед. Не за себя, за справедливость. Потому что если не она, то кто?
Толп поклонников коза вокруг себя не собирает. Немногочисленные, но верные друзья на ее забеги давно закрывают глаза, потому что сколько ж можно?
Как и лань, бывает талантлива, но известна не этим.
От козы даже в мирное время много шума.

Тетерев (глухарь) – крупная промысловая птица. Кажется созданным для охоты и набивания чучела, но о том, что он промысловый, сам тетерев не узнает никогда. Потому что он токует. А когда он токует, он глух и слеп. В этом его сила и ваша слабость. Токует он всегда, вне токования немыслим. Способен заполнить собой форум, сайт, фандом, мир. Его можно критиковать, швырять камнями, писать пародии и т.д. Тщетно. Он а) не поймет, б) не перестанет. Вечный певец собственной бесконечной песни – он непорываем и недостижим. Единственное, чего можно добиться: тетерев вас заметит и сменит мотив. Но соло останется прежним.
Как любой увлеченный певец, в конце концов, находит свою аудиторию - тоже увлеченную и глуховатую.

Слон – не плотояден, но вам это не поможет.
Наблюдатель-ветеран. Ходит, где хочет. На него никто не бросится: то ли по старой памяти (слон со многими начинал), то ли потому, что по опыту знают, что с ним все равно ничего не сделаешь. Дружелюбен. Любит юмор. Уже по тому, как он его любит и где находит, становится ясно, почему слона никто не трогает.
Временами креативит и переводит, однако производит впечатление, даже если не делает ничего.

Гриф – патологоанатом фандома. Точен как хирург, обстоятелен как смерть.
Если что-то клюет, значит оно уже сдохло. Если оно еще живо – это временно, потому что с такими багами жить нельзя. Закономерно, что начинает гриф с канона. В отличие от крокодила, для которого канон свят (а порой и свят-свят-свят), лозунг грифа «перед анатомическим разбором все равны».
«Как вы можете, в этом же столько жизни!»
Гриф смотрит на подозрительное копошение в ране:
«Нда, в здоровом организме столько жизни быть не может». Увлекшись вскрытием, начинает думать, а как существо функционировало бы, будь оно изначально целым.
С этого начинается его творческая деятельность.
Общения не ищет, общение приходит к нему само.
Гриф-бета страшен, как чума.

Черепаха – помнит всех с яйца. С Большого Мирового Яйца, откуда родились небо, земля и канон, а вас и в проекте не было. «Счастливые денечки!» - может вздохнуть черепаха, если она не в настроении. Впрочем, это с ней бывает редко. Мироощущение у черепахи обычно позитивное, потому что она не только всех помнит, но и всех переживет. Несмотря на то, что последний ее фик/перевод относится к неолиту, фандом без нее непредставим. Редкий вид, от которого можно получить объективную критику.
Молодые черепахи (бывают и такие) нередко находят себя на ниве фандомной аналитики.

Спасибо дражайшей  Shatris Lerran за наводку!

@темы: Ыфкурил, Тятя, тятя, наши сети притащили...

---

Перед тем, как сесть работать, покаваюсь

@темы: Кошачий вальс

---

Воистину - нарочно не приддумаешь!

21.01.2012 в 04:06

Пишет  AnnetCat:

Нарочно не придумаешь

Перечница

Перечница

@темы: "Вызывает антирес и ещё такой разрез...", Игумен Пафнутий руку приложил

---

Трудности натворителя)))

Оберштайн, задумавшийся о поэзии - "это что-то особенного"...

@темы: Попытка тварьчества, Оберштайн, ЛогГ, Натворень, Ыфкурил, Черновик фанфика, Мои фанфики

---

Уфф!

Неужели в отчётах наступил маааленький перерыв, а?

ЕНВД и НДС скинуты, до ПФР, баланса и УСНО ещё есть немного времени...

@темы: А идите вы ... в бухгалтерию!

---

Ни дня без ... любимых героев!

Эх, узнать бы, о чем они там разговаривают(((

www.pixiv.net/member_illust.php?mode=manga&illu...

@темы: Оберштайн, ЛогГ, Ыфкурил, Я милого узнаю по походке

---

Wanted!!! По-прежнему актуально!

Ищу преподавателя классического бального танца. Себе. Для ИНДИВИДУАЛЬНЫХ занятий! В студии хорошо, мне очень нравится, но МНЕ МАЛО!!! Хочу и надо больше!

Халявы не ищу ни в коем случае! Любой труд должен быть вознаграждён!

запись создана: 18.01.2012 в 19:39

@темы: Прошу помощь зала!

---

"Жить надо так, чтобы тебя помнили и сволочи." (Ф.Г.Раневская)

@темы: Настроебень, Истина не тускнеет от повторения

---

Гусар, не иначе!

«Мороз - 30!» на Яндекс.Фотках

@темы: Кошачий вальс

---

Э?

По "Культуре" поведали, что Борис Годунов был самозванцем. Я чего-то пропустила? Э?

@темы: Обалдев сего числа...

---

Для памяти.

Редьярд Киплинг
ДЕТИ МАРФЫ
(Исправленный перевод Д.Закса)
----------
Дети Марии легко живут, к чести они рождены благой.
А Детям Марфы достался труд и сердце, которому чужд покой.
И за то, что упреки Марфы грешны были пред Богом, пришедшим к ней.
Детям Марии служить должны дети ее до скончания дней.

Это на них во веки веков прокладка дорог в жару и в мороз.
Это на них - ход рычагов; это на них - вращенье колес.
Это на них всегда и везде погрузка, отправка вещей и душ,
Доставка по суше и по воде Детей Марии в любую глушь.

"Сдвинься", - горе они говорят. "Исчезни", - они говорят реке.
И через скалы пути торят, и скалы покорствуют их руке.
И холмы исчезают с лица земли, осушаются реки за пядью пядь.
Чтоб Дети Марии потом могли в дороге спокойно и сладко спать.

Смерть сквозь перчатки пальцы им леденит, сплетающие провода.
Алчно за ними она следит, подстерегает везде и всегда.
А они на заре покидают жилье, и входят в страшное стойло к ней.
И дотемна укрощают ее, как, взяв на аркан, укрощают коней.

Отдыха знать им вовек нельзя, Веры для них недоступен Храм.
В недра земли их ведет стезя, свои алтари они строят там,
Чтобы сочилась из скважин вода, чтобы, в землю назад уйдя,
Снова поила она города, вместе с каждой каплей дождя.

Они не твердят, что Господь сулит разбудить их пред тем,как гайки слетят,
Они не бубнят, что Господь простит, брось они службу, когда хотят.
И на давно обжитых путях и там, где еще не ступал человек,
В труде и бденье - и только так Дети Марфы проводят век.

Двигая камни, врубаясь в лес, чтоб сделать путь прямей и ровней,
Ты видишь кровь - это значит: здесь прошел один из ее Детей.
Он не принял мук ради Веры святой, не строил лестницу в небеса,
Он просто исполнил свой долг простой, в общее дело свой вклад внеся.

А Детям Марии чего желать? Они знают - ангелы их хранят.
Они знают - им дана Благодать, на них Милосердья направлен взгляд.
Они слышат Слово, сидят у ног и, зная, что Бог их благословил,
Свое бремя взвалили на Бога они, а Бог - на Детей Марфы его взвалил.

---

"Что за комиссия, Создатель..."

объяснять очередному бизнесмену, что нету такого понятия - "баланс за 4-й квартал"?!!!

@темы: А идите вы ... в бухгалтерию!

---

Продолжаем разговор. "Собачий вальс"

Фэндом: ЛогГ
Время действия: а хз. Осень на дворе.
Автор: Белочка Тилли
Название: "Собачий вальс"
Пейринг: Пауль фон Оберштайн и его пёс/Оригинальные персонажи
Тестеры:  sanitareugen
Особая благодарность:  D~arthie
Рейтинг? А никакого!
Приддуприджддение: ООС, полагаю, - в количестве!

Ссылка на 1 главу.

etil-b-g.diary.ru/p170693910.htm

Фигура вторая. Болезненная

Неприятности, как известно, поодиночке не ходят.
Только Пауль разобрался с собачьими делами (ох, чего стОило объяснить псу, что сметана отныне — разве что по большим праздникам), как в один прекрасный момент наклонившись в кабинете за документами, лежавшими на нижней полке шкафа, не смог разогнуться. В глазах потемнело, стало не хватать воздуха, сердце выпрыгивало из груди. И резко усилилась головная боль. Каким-то чудом он сумел дотянуться до стены и не упасть. Вошедший Фернер ахнул: «Ваше Превосходительство, что с Вами?! Как же так?!» - и кинулся звонить в министерскую санчасть. Опомнился Пауль уже на койке в кабинете врача.
Пожилой доктор закончив осмотр, собрал какие-то приборы, присел рядом, пожевал губами и сказал:
- Что ж, Ваше Превосходительство. С одной стороны, могу Вас обрадовать: ничего неизвестного науке с Вами не произошло. Обычная гипертония. Неприятно, но излечимо. С другой стороны, лечиться всё же придётся. И теперь поговорим о лечении. Могу предложить Вам несколько вариантов.
- Во-первых, больничный. На три-пять рабочих дней. Побудете дома, попринимаете лекарства...
- Не подойдёт, доктор, - остановил его Пауль.
- Вы уверены, молодой человек? - доктор смотрел очень серьёзно. - Вы меня извините, но именно Ваш трудоголизм, скорее всего, и привёл Вас сейчас сюда!
- Не подойдёт, доктор, - повторил Пауль.
- Воля ваша..., - вздохнул доктор. - Здоровье, впрочем, тоже. Но сегодня Вы отправляетесь домой. И это не обсуждается. Пока Вы приходили в себя, я доложил Его Величеству о случившемся. Он оставил решение о больничном за Вами, но сегодня приказал Вам ехать домой. Машина Вас уже ждёт у подъезда, мой помощник Вас проводит. Лекарства для Вас на сегодня уже собраны, водитель передаст их Вашему дворецкому.
- Завтра же прямо с утра Вы придёте ко мне. Я осмотрю Вас и назначу дальнейшее лечение. ТАК Вам пододёт, Ваше Превосходительство?
- Так — подойдёт, - тон доктора Пауль пропустил мимо ушей.
- Очень хорошо! Сейчас мой помощник проводит Вас.
- Доктор! - остановил его Пауль. - Поясните хотя бы, что со мной случилось.
- Гипертония, голубчик, гипертония, - ответил доктор. - У Вас подскочило давление. 160:100.
- Причины? - нахмурился Пауль.
- Ваш образ жизни, молодой человек! Вы сутками на работе, месяцами без выходных. Дёргают Вас и снизу, и сверху. Отвечать Вы привыкли только сами и за всё. Вот Вам и результат. У любого человека есть предел. Нормой давления в Вашем возрасте считается 125:75. Во время последнего медосмотра два месяца назад у Вас зафиксировали 130:90. И у меня записано, что Вам об этом сообщили и дали рекомендации. Вы их выполняли?
- Было много работы, доктор...
- А чего Вы тогда хотите? Домой, домой и ещё раз домой!

Через полчаса Пауль стоял на пороге своего дома. Голова кружилась, но лекарства начали действовать и было немного полегче. Рабенард, ни слова не говоря, взял хозяина под руку и отвёл в спальню. Пауль хотел было заговорить с дворецким, но тот немедленно остановил его:
- Спать, господин Пауль, спать! Доктор велел! Сейчас лекарство примем и — спать.

Пауль подчинился.
На удивление, он быстро заснул. «Или доктор велел снотворное подмешивать?» - мелькнула мысль.

Во сне были собаки. Да, Отто и тот самый чёрный терьер из парка. Они бегали, играли, весело лаяли и виляли ему хвостами.

Наутро Паулю стало немного получше и он приехал на службу. Помощник доктора уже стоял в дверях.
Пойдёмте, Ваше Превосходительство, - и, не давая возразить, железной хваткой взял Пауля под локоть.

В кабинете доктор померял Паулю давление, осмотрел его и сказал:
- Что ж, голубчик, давление начало снижаться, но до нормы ещё далеко. 145:85. Как Вы себя чувствуете? Голова кружится? В глазах темнело? Сердце колотилось?
- Немного, доктор, - вынужден был сознаться Пауль.
- Делая поправку на ВАШЕ «немного», на сегодня дам следующую рекомендацию: домой! Продолжать постельный режим.
- Доктор, прошу извинить...
- Нет, Ваше Превосходительство, это я прошу извинить! Я отвечаю за здоровье своих пациентов! И поэтому требую исполнения моих рекомендаций. Для пользы пациентов и государства! - чувствовалось, что старый доктор очень хотел сказать что-то вроде: «Лечись, щенок, пока жив! Когда помрёшь, поздно будет!», но не решился выйти за рамки официального тона. - В конце концов, Ваше Превосходительство, мы с Вами живём в столице и Его Величество или Ваши подчинённые всегда могут связаться с Вами по телефону. Да, кстати, Его Величество уже в курсе, что я намерен и сегодня отправить Вас домой. И согласился, что Ваше здоровье — достояние государства. Домой!

Пауль вынужден был согласиться, хотя в глубине души и сам понимал, что вряд ли выдержал бы целый день на работе. Всё повторилось: водитель сдал его с рук на руки Рабенарду, Рабенард уложил в постель. Через некоторое время позвонил Его Величество, справился о самочувствии и настрого приказал не появляться на службе до полного выздоровления и слушаться врачей.
Следующую ночь Пауль спал без снов.
Наутро ему стало значительно легче и он решил вызвать машину и ехать в министерство. Доктор осмотрел его, счёл состояние удовлетворительным, разрешил выйти на работу. С некоторыми оговорками:
- В обозримом будущем, Ваше Превосходительство, - не терпящим возражений тоном сказал доктор. - Вы будете строго по расписанию принимать предписанные мною лекарства и являться каждый день на осмотр. Это раз. Будете покидать офис в 18-00. Это два. А ещё Вы будете гулять. Не менее получаса в день. Утром, вечером или днём — решайте сами. Это три. И так — пока не выздоровеете окончательно. Вы меня поняли?
- Да, доктор, - устало сказал Пауль. Он смирился.

Вечером, уже подъезжая к дому (Фернер выпроводил его с работы ровно в 18-00), Пауль обратился к водителю:
- Скажите, Хельмут, где мне нужно выйти из машины, чтобы дойти до дома примерно за полчаса? Спокойным шагом.
- Примерно за пять-шесть кварталов от вашего дома, Ваше Превосходительство, - ответил водитель. - Мы уже проехали это место.
- Очень хорошо, - прикрыл глаза Пауль. - Завтра высадите меня именно там.

На следующий вечер Хельмут так и поступил. Пауль заложил руки за спину и не спеша пошёл по тротуару. Ситуация, в которой он оказался, угнетала его. Он уже давно отвык чувствовать себя настолько беспомощным. И работать привык намного больше.

Вдруг где-то рядом раздался поразительно знакомый звук. Вынырнув из своих мыслей, Пауль услышал весёлый собачий лай. Обернувшись, Пауль увидел того самого чёрного терьера. «Веня, кажется», - вспомнил он. Пёс стоял за невысоким заборчиком, смотрел на Пауля, вилял ему хвостом и весело лаял. Паулю показалось, что пёс с удовольствием перепрыгнул бы забор, если бы не пристёгнутая цепь.
Пауль подошёл к забору.
- Здравствуй, пёс, - он сам удивился, но встреча очень обрадовала его. Пёс снова весело залаял.
- Веня, в чём дело? - в дверях дома показалась та самая Незнакомка.
- Вы? - удивилась она.
- Добрый вечер, сударыня. Простите, что отвлёк Вас.
- Нисколько, - улыбнулась женщина. - Проходите, пожалуйста. Как Ваши дела? Как дела у Отто?
- Спасибо Вам, сударыня … - Пауль помялся. Называть так дальше эту женщину ему не хотелось.
- Аэлита. Аэлита фон Абендвелле, - назвалась она.
- Очень рад. Пауль. Пауль фон Оберштайн.
- Взаимно очень рада, хотя Вам нет нужды представляться, господин Оберштайн, - снова спокойно улыбнулась Аэлита. - Ваши портреты всё-таки иногда появляются в газетах.
Пауль молчал. Честно говоря, он был рад такой реакции на своё имя и боялся, что будет как раз "с точностью до наоборот".
- Признаться, я удивлён, сударыня. Обычно на публичных людей реагируют иначе.
Она пожала плечами.
- Вы такой же человек. И жить Вам где-то надо, и по улицам ходить. Чем же Вы принципиально от меня, например, отличаетесь? - она опять улыбнулась.
- В конце концов, у Вас тоже есть право на частную жизнь и право остаться неузнанным, если Вы этого не хотите, - закончила она.
- Благодарю Вас, госпожа Абендвелле, - мысленно вздохнул с облегчением Пауль.
- Да не за что, - пожала плечами Аэлита. - Так как дела у Отто?
- Благодарю. Мы обратились к другому доктору. Он согласился с Вами. Теперь Отто живёт новой жизнью. Ещё раз спасибо Вам.
- Не за что, - повторила Аэлита. - У Вас у самого всё в порядке?
- Благодарю. И, надеюсь, Ваши дела в порядке? - «Ч-чёрт, и слова закончились! И как же хорошо, что у меня от природы такая бледная кожа! Не хватало ещё, чтобы она догадалась, что я с трудом на ногах стою!»
- Спасибо. У нас всё хорошо.
Повисла тишина. Не так чтобы напряжённая, но Паулю было неловко.
- Что ж, позвольте мне откланяться, госпожа Абендвелле. Желаю Вам приятного вечера.
- Рада была Вас видеть, господин Оберштайн. Удачи Вам. Передавайте привет Отто.
- Благодарю Вас. По-моему, он был очень рад знакомству с Вами и Вашим псом.
Женщина улыбнулась и погладила пса.
- Я думаю, что у Вени такое же мнение.
- Знаете что... Приводите Отто в воскресенье на собачью площадку в большой парк. Пусть побегает с другими собаками. Мы выходим в 9-45. Если хотите, присоединяйтесь.
- Благодарю Вас, сударыня, - «вот и возможность вежливо откланяться. Ч-чёрт, дураком себя чувствую.», - если будет возможность, мы с Отто с удовольствием присоединимся.
Пройдя с десяток шагов, Пауль не выдержал и обернулся. Пёс и его хозяйка стояли на крыльце дома. Женщина в последний раз улыбнулась и они ушли в дом.

«Идеальная Первая Леди», - мелькнула мысль у Пауля.


(Продолжение следует)

@темы: Попытка тварьчества, Оберштайн, ЛогГ, Натворень, Ыфкурил, Собачий вальс, Мои фанфики

---

А це - песец)))

@темы: ЛогГ, Ыфкурил, Образ жызни. Нездоровый!

---

А вот подниму-ка я)))

UPD! Кажется, всех блох поймала!

Уф! Я решилась.

Не судите строго. Натворитель я неопытный.
Критика приветствуется.

 AniSkywalker, спасибо тебе! Без твоего гениального отыгрыша этого "натворения" точно бы не было!

Под more - фанфик по ЛогГ. Я предупредила. Букв - много.

"Говорят, что любовь –
Не когда лоб в лоб,
А когда в одну сторону…
Каждый выбрал правую из дорог,
А правее – которая?"
(С.Никифорова aka  Алькор)

Однажды тёплым майским вечером Его Императорское Величество Райнхард I вышел из своей резиденции, сел в машину и набрал на бортовом компьютере адрес загородной виллы Аннерозе.
Нет, он ехал не к сестре. Точнее - и к сестре тоже. Как и прошлый раз, и позапрошлый, основной целью визита был разговор с Зигфридом.
После тяжелого ранения осенью прошлого года Кирхайс несколько месяцев провалялся в больнице. Врачи только разводили руками: "В рубашке родился! Чуть влево - чуть вправо, и - не выжил бы!" Теперь он долечивался за городом. Подальше, так сказать, от суеты и шума.

И вот недели две назад Зигфрид объявил другу и сюзерену о своём решении подать в отставку. Утверждал, что всё дело в последствиях ранения, что он боится, что здоровье может внезапно подвести его, и тогда он подведёт... Но Райнхард чувствовал, что друг что-то не договаривает и был более чем уверен, что дело не только и не столько в этом. "Дорогая сестрица старается!" - раздражённо думал он. - "Что ж, по-человечески всё можно понять. Кирхайс — хороший, видный парень, её любит, да и ей, видимо, надоело одиночество. Но кто мешает выйти замуж и отпустить мужа на службу?! Так живут миллиарды семей! В конце концов, так придётся делать и моей жене, если я когда-нибудь женюсь!"

За грустными размышлениями Райнхард и не заметил, как доехал. Машина плавно остановилась у крыльца двухэтажного коттеджа. Райнхард сидел, сцепив руки перед собой. Неожиданно его начал раздражать собственный плащ. "Какого чёрта! Хожу как истукан какой-то! Снять что ли? В конце концов, к близким людям приехал..." "Нет! Нельзя! Я должен быть в форме!" - одёрнул он сам себя и вышел из машины.

Аннерозе уже бежала к нему. Она явно была очень рада видеть брата.

Райнхард церемонно напоказ (а вдруг прислуга видит!) поцеловал руку сестре:
- Прекрасно выглядишь
- Ваше Величество! Ой, Райнхард... ты так редко приезжаешь, мы так тебе рады! Как ты?
«Мы!» - царапнуло Райнхарда.- «Неужели я прав?»
- Я хорошо. Как ты сама? Как Кирхайс? Уже оправился? - голос Райнхарда был ровным и спокойным
- Лучше! Значительно лучше! Он спускается, сейчас выйдет.

С этими словами они вошли в дом.
Райнхард всегда уважал вкус сестры и оценил красоту и уют дома, который Аннерозе устроила для себя. И не только для себя, как Райнхард убеждался всё больше и больше. Вот только ощущения от этого домашнего уюта вдруг оказались совсем не такими, как он ожидал. Дом давил на него. Слишком явно ему тут не было места. Да и Зигфриду, по сути, тоже. Только понимал ли это друг?
- Ваше Величество! Райнхард! Чёрт возьми, как же я рад тебя видеть! - Зигфрид тяжело, опираясь на толстую трость, спускался по лестнице. Выглядел он уже не так плохо, но явно каждое движение давалось ему с огромным трудом.
Райнхард бросился вперед, протянул руку другу, чтобы поддержать, помочь. Улыбка на его лице сияла ярче, чем лампочки вокруг. Первый раз за вечер!
- Я тоже рад тебя видеть, Кирхайс.
- Не надо, Райнхард, всё в порядке. Не помогай, я должен сам. Ой, простите, Ваше Величество, - Зигфрид перехватил трость в левую руку, попытался встать по стойке "Смирно" и улыбнуться. Удалось.
Райнхард поморщился:
- Прекрати издеваться, Кирхайс. Для тебя я все равно не Ваше, а как максимум Твое величество.
- Извини. Ты всё-таки теперь - государь. Ни тебе, ни нам не следует забывать об этом!
Райнхард помрачнел, отошел от друга.
- А кто ты сам, ты еще помнишь? - поинтересовался он. - Вообще-то ты – первый из моих высших офицеров, моя «правая рука», но я что-то не вижу, чтобы ты постоянно об этом помнил
- Прости. Я же говорил тебе: я прошу отставки. Пойми, я теперь - калека. Доктор Хаусман признался мне, что окончательно я вряд ли смогу восстановить здоровье. Отпустите меня, Ваше Величество. Отпусти меня, Райнхард…

- Ты калека не на голову. - Райнхард говорил теперь резко и жестко. - Мозги тебе не вышибли, так что советником моим ты вполне можешь оставаться. Или ты так не хочешь... ты думаешь... - Райнхард остановился, потер глаза, в последнее время он почти не спал. Мысль пришедшая в голову была страшна. Неужели теперь и Кирхайс... Додумывать он не стал.
- Я же не тиран и деспот, Кирхайс, дружище, - мягко сказал он. - И не собираюсь заставлять тебя носиться по Галактике верхом на железном коне, и размахивать оружием направо и налево. Я всего лишь... - И снова остановился. Потому что не мог заставить себя сказать "прошу быть рядом".
- Голова-то голова, Райнхард, но правая рука на то и правая рука, чтобы всегда быть при тебе, - грустно улыбнулся Зигфрид. - И на мостике "Брунгильды", и на совете. А иногда - и в личных покоях. А я со второго этажа пять минут спускался. И потом ... - он замялся. - Энни очень волнуется.
- Подумаешь, физически ты быстро восстановишься. - отмахнулся Райнхард от первой фразы, но последняя заставила его насторожиться. Недаром он был политиком. - Погоди, а при чем тут моя сестрица? Твоя работа ее никак не касается.
И снова резануло где-то в области сердца: неужели? Не может быть. Только не Кирхайс!
- Да как раз касается, - виновато улыбнулся Зигфрид. - Ты же знаешь, я давно люблю её. Так вот, как-то на днях я расслабился. И - признался ей в этом. А она... - и снова улыбка. Теперь уже - счастливая, - назвала меня дураком, и сказала, что уже давно любит меня. И что ей неважно, что я калека. Выходит, я и был дурак. Прости, наверное, я сейчас слишком счастлив.
- Ну, так это же прекрасно. - Райнхард немного расслабился. - Я рад, и всячески вас благословляю. И свадьбу устроим в лучшем виде. Прямо в Нойе Сан-Суси. Через месяц вас устроит? Сегодня все обговорим, а завтра поедешь со мной. Дела не ждут, Кирхайс, собирайся. - И поймал себя на том, что сердце снова замерло в ожидании ответа.
- Спасибо, друг. Но, пожалуйста, не торопи меня. Мне и так неловко, что я тебя подвёл. Пойми, синекура мне не нужна и не интересна. Ты будешь не только править, но и воевать. Я - человек военный. Я больше ничего не умею. А калека в армии... Такие как Оберштайн должны быть исключением, а не правилом. Да и того же Оберштайна я никогда не смогу заменить. Мозги, знаешь ли, не так заточены! Я - строевой офицер. Лучше я найду себе другое дело. По силам. Полезное и для нас с Энни, и для Империи, то есть - для тебя, – и опять – улыбка. Виноватая и счастливая.

Дверь была прикрыта неплотно, и Аннерозе слышала весь их разговор. И плакала. Ей было страшно и за брата, и за друга. Вмешаться, зная характер брата, она не решалась.

- То есть ты хочешь сказать, что теперь считаешь себя ненужным мне? Что я, на твой взгляд, могу просто отправить лучшего друга, можно сказать - брата, гнить в этом... в этой... - подобрать нужное слово Райнхарду не удавалось. - Единственное, в чем ты всегда был, есть и будешь полезен, друг мой, это не махание предметами, а реальная помощь мне. Да, я стал Императором, но без твоей помощи, я уже полгода точно был бы трупом. Ты считаешь, что я принуждаю тебя воевать? Нет, я просто... просто мне нужна твоя помощь. Ты мне нужен. И как же наша мечта? Ты помнишь, как мы мечтали, тогда, ночью в парке?! - Райнхард остановился, понимая, что еще немного и сорвется в банальную истерику. Ну не ожидал он, никак не ожидал такого... предательства. Вот и сказал себе это слово.
- Спасибо. - Зигфрид встал и медленно пошел по комнате. - Я боялся и боюсь, что не смогу ещё раз успеть. Как тогда, понимаешь. Это – раз. И ещё. Я прекрасно помню нашу мечту завоевать Галактику. Но теперь у меня есть ещё одна мечта: сделать свою женщину счастливой. Это – два. Не торопи меня, Райнхард! Прошу Вас, Ваше Величество! Я пока ещё не нашёл способа идеально совместить эти две мечты.
- Но в принципе ты собираешься их совмещать? - очень тихо спросил Райнхард.
Зигфрид молчал, закрыв глаза и сжав зубы. В какую-то секунду Райнхард испугался, что друг сейчас потеряет сознание, но обошлось.
- Мечта должна быть, - Зигфрид поправил волосы, тяжело опустился на стул и продолжил ещё тише, так тихо, что стало страшно. - Далекая, красивая. Как самая-самая дальняя звезда во Вселенной. Ты вряд ли когда-нибудь туда попадёшь, вот и представляешь, как там всё распрекрасно. И что звезда эта добрая и ласковая, и что планеты возле неё - настоящий рай. И что живут там добрые феи да эльфы-волшебники. Но бывает и другая мечта. Та, которая рядом ходит. Когда ты полюбишь, ты поймёшь это сам. Я очень хочу их совместить. Но не торопи меня, Райнхард! Я хочу и на земле стоять.
Райнхард опустил голову. Он понимал, что проиграл. Только что вот здесь на этом самом месте он терял друга. Терял так, как никогда в жизни. Когда он думал, что Зигфрид умирает, боль была острой, пронзительной, от которой хотелось кричать. И он кричал, требовал, приказывал... делал, хоть что-то. Сейчас сделать ничего было нельзя. Зигфрид уходил. И уходит не в никуда. Уходил ко второму по-настоящему близкому для Райнхарда человеку. А следовательно, уходят они оба. Сестра переставала быть его «тихим уголком», А Зигфрид — тем, кем был для Райнхарда многие годы - тем, кому можно было безоговорочно доверять, перед кем можно было быть слабым. Теперь Зигфрид говорил "не торопи", говорил "мне нужно другое". Может быть Райнхард был слишком эгоистичен? Сам тянул друга туда, куда тот не хотел? Он вспоминал их прежние разговоры, их мечты. Нет, он не принуждал Зигфрида ни к чему. Никогда. Не будет и сейчас. И свою боль от потери он будет прятать всегда и ото всех. И впервую очередь от самого Зигфрида, который сейчас смотрит жалобными глазами. Он, Райнхард, должен быть сильнее всех. Всегда.
И он заставил себя выпрямиться, улыбнуться. Только в глазах больше не было ни радости, не боли. Ничего. Пустота.
- Конечно, Зигфрид, поступай так, как считаешь нужным. Я желаю тебе скорейшего выздоровления, и чтобы твоя мечта... чтобы она была всегда рядом.

- Всё-таки обиделся, - тихо сказал Зиг. – Райнхард, пойми, я не хочу больше быть ничьей "правой рукой". Я хочу быть собой. До самых дальних звёзд, говоришь? Помню! Так туда можно дойти, не только бряцая оружием. Можно ещё и землю пахать. У меня жизнь разделилась: до того выстрела и после. Сейчас у меня каждый миг идёт по другой цене. Я не хочу, чтобы ты уходил с тяжёлым сердцем. И не хочу, чтобы ты питал иллюзии. Я изменился. Жизнь изменила. Но я тебя по-прежнему люблю.

Райнхард повернулся, чтобы уходить. Больше ему здесь делать было нечего. Его Величество Император Райнхард I возвращался к своим делам. Один. И так теперь будет всегда.

Аннерозе и Зигфрид стояли на крыльце и смотрели вслед. Аннерозе плакала.
- Он считает, что мы предали его, - тихо сказала она. - И он не вернётся. Зиг, милый, скажи, что мы сделали не так? Неужели мы не имеем права?!
- Не плачь, Энни, - Зигфрид обнял подругу. - Всё мы сделали правильно. А Райнхард... Райнхард вернётся. Когда и каким — не знаю. Но вернётся.




Зы! На самом деле там очень много моего личного.

Продолжение. Конспирологическое.

"Как дети малые, честное слово!" - подумал военный министр Нойе Рейха Пауль фон Оберштайн, отключая наушник. Маленькая изящная пуговица, на которую застёгивался внутренний карман любимого кайзеровского плаща, сделанная за немалые деньги по особому заказу мало кому известной феззанской фирмой, оправдывала потраченные на неё деньги. Хорошо оправдывала!



 

запись создана: 29.04.2011 в 12:07

@темы: Попытка тварьчества, ЛогГ, Мои фанфики