Сучность, воспитанная книгами
24.08.2013 в 17:22
Пишет fandom Moskva 2013:fandom Moskva 2013: Level 3. Драбблы+список
URL записи
Название: Страшная сказка Сокольников Автор: fandom Moskva 2013 Бета: fandom Moskva 2013 Размер: драббл 915 слов Пейринг/Персонажи: Менеджер Кирилл, парк Сокольники Категория: джен Жанр: мистика, ангст Рейтинг: от R до NC-21 Предупреждения: Информация о жизни парка Сокольники взята с сайта парка. Для голосования: #. fandom Moskva 2013 - работа "Страшная сказка Сокольников"  — Его заманили в самую чащу, — шёпотом, чтобы не проснулись вожатые, рассказывала она. — А там уже был разведён костёр. — И его там сожгли? — перебила её впечатлительная Маша. Наташа улыбнулась: — Он был бы счастлив, если бы его просто сожгли. Нет. Его привязали к дереву посреди поляны, сорвали с него одежду и сожгли её. А потом танцевали вокруг него странные ритуальные танцы. И пока они танцевали, его тело само начало гнить. Как если бы он уже был мёртв и лежал в земле. И он чувствовал, как его плоть сползает с костей, как вытекают глаза, как осыпается кожа. А они танцевали и танцевали. И до самой последней минуты своей никчёмной жизни он видел их, уже не имея глаз. — Как же он их видел? — спросил тогда Кирилл. — Если глаз не было. Наташа посмотрела на него в упор, и ему вдруг стало так страшно, что хоть в туалет беги. Но он, конечно, не побежал. — Потому что настоящая жертва видит свой ритуал от начала и до конца не глазами. И вот теперь, спустя уже почти двадцать лет, Кирилл вынужден был идти ночью по тёмному лесопарку. И уговаривать себя, что он уже не в пионерском лагере, уже не верит в какие-то там ритуалы и жертвы, а кроме того, тут не лес из Наташиной истории, а всего лишь парк города Москвы. Кирилл, менеджер из обычной компьютерной фирмы, каковых много в столице , этим вечером поругался со своей невестой. В тысячный уже, кажется, раз. Но в этот раз она не стала его ловить у порога, а дала ему выскочить из квартиры, хлопнуть дверью и выбежать из подъезда. Ну и дальше. И вот теперь Кирилл шёл к метро, чтобы там поймать машину и поехать домой. От дома невесты до метро можно было дойти через улицы, а можно было срезать через парк Сокольники. И Кирилл решил сократить путь. Этот парк он помнил ещё с тех пор, когда там располагались выставочные павильоны. Говорили, что именно тут проходила первая в истории тогда ещё СССР международная выставка, посвящённая промышленной продукции США. А открывали мероприятие Никита Хрущёв и Ричард Никсон. Открытия этого Кирилл, конечно, не помнил, но вот Конгрессно-выставочный центр «Сокольники», на территории которого ежегодно проходили сотни крупных международных выставок, форумов, конференций, политических съездов, музыкальных концертов и спортивных мероприятий он видел. Потому что родители его, известные учёные, часто там бывали. Ну и Кирилла с собой брали. За последние годы парк заметно вырос и обновился. К услугам посетителей появились концертные эстрады, библиотека-читальня, четыре городка аттракционов, бильярдный зал, веранда танцев, спортивная аллея с прокатом роликовых коньков, велосипедов, самокатов и другого спортивного инвентаря; бассейн, картодром, многочисленные кафе.На Третьем Лучевом просеке расположились теннисные корты, столы для пинг-понга, физкультурно-оздоровительный комплекс, шахматно-шашечный клуб. А в 2011 году тут даже провели Wi-Fi. Вполне цивилизованное место. Казалось таким. Днём. А сейчас, ночью, Кирилл вдруг почувствовал себя неуютно. Фонари почему-то не горели, наверное, экономила администрация электричество. И снова вспомнилась Наташина история. Он понял, что почти бежит по аллее парка, оглянулся, но никого не было. Он бежал от собственного страха. А впереди вдруг засверкал огонёк. И Кирилл кинулся туда. Глазам его предстала поляна, посередине которой росло дерево. Горели костры, двигались в странном танце какие-то фигуры: мужчины, женщины, дети. А к дереву был привязан человек. Кирилл оцепенел от ужаса. Он смотрел на жертву, а тот в какой-то момент поднял полные муки и страдания глаза, и увидел Кирилла. Лицо мужчины, привязанного к дереву, наполовину отсутствовало. Только глаза ещё были целы, а нижняя половина, где располагался рот, была покрыта слизью, которая быстро сползала, обнажая кости. Кирилл почти физически почувствовал боль и страх того, кто подвергался таким мучениям. Никто не прикасался к жертве, вокруг него только танцевали. Искры от костра летели к небу, не было ни криков, ни голосов. Кирилл вдруг понял, что кругом не просто тихо. Казалось, из мира исчезли все звуки. Даже если бы он сам заговорил, закричал, его бы не услышали. Потому что звуков тут не было. Время — странная штука. Может вдруг прогнуться и перенести тебя в другой век, где тебя никогда не могло быть. Просто потому что ты случайно наступил не на тот камень. И тогда из обычного ночного парка ты перенесёшься в незапамятные времена. Может, в те, когда через этот тогда ещё лес по дороге на Суздаль спешно ехал собирать войско русский князь, чьим врагам не хватило жестокого урока на Дону. А может и в те, когда тут и вовсе не было ни князей, ни вообще славян, когда давно потерянные в сумраке времён народы вершили здесь свои жуткие обряды в честь позабытых богов. Он не помнил, сколько простоял вот так, глядя на мучения жертвы, на страшный непонятный ритуал посреди парка Сокольники. Очнулся он от того, что его тряс за плечо полицейский: — Эй, парень, ты чего тут стоишь? Наркоман что ли? Кирилл помотал головой. Огляделся. Не было ни поляны, не жертвы — ничего . Привычный парк, занимался рассвет, горели фонари. — Вроде трезвый, — покачал головой полицейский. — Иди-ка ты отсюда. Кирилл, что называется, на автопилоте дошёл до метро, сел на лавочку. Здесь недавно прошла поливальная машина, на асфальте блестели лужи. Он зачем-то заглянул в одну из них и увидел совершенно седого человека. Название: Знамение Автор: fandom Moskva 2013 Бета: fandom Moskva 2013 Размер: драббл, 735 слов Рейтинг: R Категория: джен Жанр: приключения, мистика, ангст Пейринг/Персонажи: Наши предки и не совсем наши предки Примечание: автор благодарит вдохновивших его К. Кинчева за песню ,,Северная быль", Е. Гопенко за песню ,,Рецепт" и Св. Никифорову ( Алькор) за стихотворение ,,Холм". Для голосования: #. fandom Moskva 2013 - работа "Знамение" Наконец, сопротивление горожан прекратилось. Немногие уцелевшие укрылись в церквах, но и вид храмов — пусть чужих, но всё-таки храмов, священных мест, не мог унять ярости захватчиков. Стены этих последних убежищ мирного люда обкладывались соломой и паклей, обливались смолой и поджигались. Дикие крики изнемогавших от жара и удушья сплетались со злорадным карканьем воронья, слетавшегося на обильную трапезу и начавшую его, не особо разбирая, кто из несчастных уже мёртв, а кто ещё живой. Выломав оконные ставни, двое выбрались из огненной могилы и бросились бежать — старик и молодой. Юноша бежал быстрее, петляя, подобно загнанному зайцу. Он не видел усмешки на тонких губах и не видел сощурившихся узких глаз, как не слышал звона спущенной тетивы. Всё, что он почувствовал — это удар под лопатку. Та часть спины сразу стала горячей и липкой, перед глазами завертелось, ноги запнулись на полушаге и подломились. — В руце Твои... — успел пробормотать несчастный деревенеющим языком прежде, чем душа его отлетела. Его спутник бежал в другую сторону, надеясь остаться незамеченным. Тщетно. За спиной послышался перестук копыт — видимо, степной убийца пожалел стрелы. Старик остановился — не убежать — перекрестился широким размашистым жестом и обернулся к своей гибели. Та неслась на полном скаку, занося саблю и издавая нечеловеческий крик, но и его перекрыл звучный властный голос: — Тукта! — смерть повернула коня и пронеслась мимо, яростный взор подобно луку вскинулся в сторону приказа — и тут же поник долу. Всадник на белом коне ехал по городу. Слишком высокий, слишком белокожий для своей орды. Тем не менее, несостоявшийся убийца беззащитного мешком свалился с коня и бухнулся оземь, задрав в земном поклоне зад выше головы. — Якши, — ухмыльнулся непохожий на монгола захватчик и властным жестом отослал поднявшегося с колен воина прочь после чего подъехал к обмершему старику, на всякий случай захлестнул ему на поясе аркан — тот даже не шелохнулся — и заговорил: — Како... величать... тя? — спросил конник, с трудом подбирая слова чужого языка. Ответа старик не дал, смотря исподлобья загнанным зверем. — Ведаешь ты, ... яко... имею дать тебе жизнь... любо смерть? Могу... мучать, могу — резать. Пщак резать. Живаго. Медленно. Могу — сжечь, — снова спросил белый всадник. — На всё воля Господня, — пробормотал его несловоохотливый собеседник. — Твой Бог был... убит. — И воскресл еси из мертвых. Ожил — прибавил старик, видя непонимание в глазах монгола. Тот думал с минуту: — Убитый — жить? — Истинно так. После трёх дней во чреве земли... во гробе — был ответ. — Тако и мы, аще пострадаем с Ним, с Ним и живы будем. Молния ударила почти под самые копыта коня, тот шарахнулся, но через пять шагов опытный наездник сдержал его и вернулся на старое место, с изумлением глядя, как неповреждённый цветок тянется к ввысь между обломков расколотого небесной стрелой камня. Долго думал он, вперив взор в лошадиную гриву. Затем заговорил снова: — Яз...слышах. Мать моя... говорила мне. Якши... вы мало, мы — много, тьма. Вы... биться потому? — он кивнул головой, затем добавил, — Яман. Бик яман. Последнюю фразу услышал скакавший мимо монгол, в котором сведущий глаз признал бы тысячника. Он подлетел к командиру: — Бу нэрсэ, Ак Мурза? Тот перевёл взгляд и ответил так, чтобы понял пленник: — Он... глаголит, они победят. Зане с ними их Бог. Он ожил, они тоже ... чают... ожить. Карт... речёт, яко же буди. Мы уходим! — выкрикнул он, спустил со старика аркан и начал отдавать команды своему воинству... К вечеру на разорённый город пал туман, столь густой, что привычные образы причудливо искажались, и немногим чудом уцелевшим жителям мерещились на пепелище белые стены и высокие башни, которые не взять уже никому. Название: Наконец Автор: fandom Moskva 2013 Бета: fandom Moskva 2013 Размер: драббл, 407 слов Рейтинг: от R до NC-21 Категория: джен Жанр: триллер, мистика, приключения Пейринг/Персонажи: Жорж Бенгальский, экс-конферансье; упоминаются другие персонажи "МиМ" М. Булгакова Примечание: написано по заявкам читателей, пожелавших возвращения Воланда со свитой в Москву Для голосования: #. fandom Moskva 2013 - работа "Наконец" — Нет, нет! — испугался Бенгальский. — Никаких дам! — Напрасно, — поскучнел профессор. — Вам бы не мешало устроить свою жизнь. — Какая там жизнь! — горько махнул рукой Бенгальский. — Что тут устроишь? Квартира... одно название! И дом-то стоит в таких закоулках, что и говорить совестно. — Когда вас привезли сюда, вы говорили, что живете в центре Москвы. И, кажется, упоминали какие-то картины, — вспомнил профессор. — Да это я так... от испуга себя не помнил, — скривился Бенгальский. — Разве это картины? Пустяки... приобрел по дружбе, чтобы приятелей поддержать. Нет, я что... скромный, так сказать, труженик высокого искусства. Кто меня заметит? — Что ж, это неплохо, — подвел итог профессор. — Тихая жизнь — именно то, что вам сейчас нужно. А от искусства я бы советовал вам держаться подальше, по крайней мере в ближайшие годы. Волнения вам вредны. — Понял, все понял... А если вдруг какие-нибудь... особые события? — неопределенно покрутил пальцами Бенгальский. — А вот этого старайтесь избегать, — строго сказал профессор, — этому в вашей жизни не место. И Бенгальский, прижимая руки к груди, клялся беречься и сторониться всего особенного. А как убережешься, если Москва полна крупных черных котов, словно и не столица она, а сущая ведьмина глушь? Как отстранишься, если и тощие граждане в клетчатых костюмах в этом городе встречаются довольно часто? Несмотря на безграничную веру в профессора, Бенгальский при виде тех и других всякий раз ощущал, как страшная, бестолковая слабость охватывает его тело: ноги сами собою начинают нелепо загребать и подкашиваться, руки невольно тянутся к шее, воздух словно перестает проникать в грудь, а сама грудь и спина мгновенно делаются мокрыми, словно их снова заливает фонтан крови из разорванных артерий. Конечно, морок развеивался: ощущения исчезали, коты невинно шмыгали в подворотню, клетчатые граждане удалялись, нимало не интересуясь бывшим конферансье. Но разве это имело значение? Пусть кошмар длился несколько секунд, Бенгальский всякий раз успевал попрощаться с жизнью. Он начал сутулиться, приобрел неприятную привычку втягивать голову в плечи и почти перестал отрывать взгляд от тротуара. Стало только хуже: теперь ему казалось, что за каждым углом его сторожат клетчатые тени, а из каждого двора вслед смотрят желтые глаза. Смотрят, сторожат — и ничего не предпринимают. "Чего они ждут, почему не подходят?" — тосковал Бенгальский. В тот августовский вечер, услыхав дребезжащее: "Ба! Да это же наш старый знакомый! Смотри, Бегемот!", Жорж Бенгальский испытал наконец огромное облегчение. Название: Мои дети Автор: fandom Moskva 2013 Бета: fandom Moskva 2013 , Анонимный доброжелатель Размер: драббл, 962 слова Рейтинг: R Категория: джен Жанр: повседневность, история, драма Пейринг/Персонажи: Москва, другие города Для голосования: #. fandom Moskva 2013 - работа "Мои дети" Нет, этот холод шел изнутри и буквально вымораживал. С Заката шли страх и ужас. Там ненавидели не только моих детей, но и мою мать, саму нашу Землю. За что? Не знаю. Наверное, за то, что мы жили не так, как они. Мы всегда были Восходом. Сейчас уже многие мои братья и сестры были во власти чужаков. Нашим детям не удалось удержаться и они отходили все дальше на Восход. Вот уже и до меня пришельцы почти добрались. Простите меня, братья и сестры! Может, я везучая, а может не смогла воспитать своих детей, и они оставили вас... С каждым днем исчезал уже ставший привычным шум машин и заводов, гул людского потока, запахи машинного масла и хлеба. На моих улицах опять было тихо и пусто. Птицы, звери, все уходили. Из последних сил держались хранители, но и они, скорее всего, вот-вот уйдут. Увозили душу города — детей. Что ж, верно. Время думать не о себе, время просто спасать детей... Оставались в гулком городе только люди, крысы и пронизывающий мусорный ветер. Люди еще во что-то верили. Верили, что все изменится к лучшему и мы выживем. Что ж, у них есть для этого причины. Пока не ушли они сами, пока стоит Крепость на Холмах, пока дышу я сама, надежда остается. Крысы же не верили ни во что и только жрали. Что ж, четвероногим это, по крайней мере, простительно. А вот двуногим... Со стороны из дворов в самом моем сердце раздался шум. Я пригляделась. Два человека спокойно и по-деловому убивали третьего. Рядом стояли еще несколько человек и молча смотрели. Жертва кричала и просила пощады. Я пригляделась. Двое моих сыновей убивали крысу. Мерзкую двуногую крысу. Я вздохнула с облегчением. Вчера в таком же дворе две двуногие крысы отнимали хлеб у моей дочери. Она молила о пощаде, просила пожалеть ее детей, но крысы не слушали. Я тогда закричала. Во дворе захлопали все окна и двери, но мои сыновья не услышали. Как же мне было жаль тогда, что не могу просто разверзнуть землю под ногами мерзких тварей. Ну, хоть теперь все будет правильно. Стремительно темнело. Сейчас зажгутся узкие и острые лучи прожекторов. Эти яркие лезвия появились в моем небе еще летом. Поначалу они резали глаза и было очень тяжело, но потом я привыкла. Поняла, что иначе нельзя: вражеские стервятники разорвали бы землю. Ночи тогда стояли ясные, и спасали только эти огни да мои дети, поднимавшиеся в небо. Как бы я хотела, чтобы они не падали при этом вниз с предсмертными криками. Как бы я хотела, чтобы даже погибнув, они оставались охранять мое небо. Вон тот пожилой солдат, сумевший точно навести свою пушку, вон та девочка, сбросившая с крыши комок огня, вон тот мальчик, ночью поведший свой самолет в лобовую атаку. Я не знала, откуда они родом, но это и не имело, и не имеет значения: они все были мои дети. Упала тихая и непроглядная ночь. А ведь так недавно мои улицы в это время вовсю сверкали огнями. А теперь только лучи прожекторов да приглушенный свет фар, отзвуки дальнего боя да шум уходящих на Восход поездов. Даже в Крепости на Холмах темно и тихо. Хотя я знаю, что мои дети не спят. Они еще верят, и я пока верю. На этот раз уйти, чтобы вернуться — не выход. — Держись, старшая сестра! — доносилось то с севера, то с запада. — Поверь, твои дети делают невозможное. — Я знаю, сестрица Тверь, знаю, братец Минск. И вы держитесь. Вам труднее. Говорят, прежней красавицы Твери уже нет совсем, а в Минске на улицах уже стоят виселицы. — Не совсем так, сестра, — едва слышно вздохнули с запада. — Не только виселицы. У нас и собаками травят, и расстреливают прямо на улицах. Часто за то, что не той национальности. Действительно, иных уже почти не было слышно. Значит, возможно стерли с лица земли. Ничего. Эти ... за все ответят. И те, кто допустил, кем бы они ни были, ответят. Если выживем. Если... В один такой день я явственно почувствовала, что окунаюсь в какое-то не по-осеннему душное и тяжкое кроваво-красное марево. Как будто все вокруг залила тягучая и такая же кровавая жижа. Она казалась стоячим болотом, но затягивала словно в водоворот. И вот уже в нём тонули окрестные здания, а люди, захлебываясь и обезумев, бросались друг на друга. И голоса... Вот кричит в колыбели ребенок, который больше не увидит свою мать. Вот плачет над письмом старая женщина. Она больше никогда не обнимет сына. Вот молодой солдат, у которого кончились патроны, встает из окопа с криком: «За Роди...» Тогда я закричала сама. Нет! Крики обезумевшей толпы перекрывали мой голос. «Если ничего не сделать, мы пропадем», — осознание этого пришло ко мне едва ли не впервые за мою долгую жизнь. Я сама до сих пор не знаю, как у меня получилось, но я наконец смогла встать. И заглянула в эту мерзость. Что такое прочло чудовище в моем взгляде, тоже не знаю. Только камни мостовой затрещали, и оно остановилось. Словно кто-то очень сильный и добрый закрыл нас от этого ужаса. На мгновение. Но этого мгновения хватило. Мой голос зазвучал по-другому, уверенно, ровно и спокойно. Мои дети снова знали, что наше дело правое, что нас не оставят и что мы победим. Наконец вскоре пошел снег. Это было облегчением. В такую погоду нас хотя бы не били с воздуха. Мои дети снова и снова шли на Закат. Навстречу чужакам, навстречу смерти. А я ждала. Ждала перемен, ждала каждого из них. И боялась, что они не вернутся. Все-таки за себя не так страшно, как за детей. И вот в одно морозное утро все затихло. Я было вздрогнула. Но это была совсем другая тишина. — Погна-а-а-а-ли... — донеслось с Заката то ли стоном, то ли раскатившимся эхом. Я облегченно закрыла глаза. Мы выжили. Мы выживем. Название: Солнце пришло в город Автор: fandom Moskva 2013 Бета: fandom Moskva 2013 Размер: драббл, 761 слово Рейтинг: R Категория: ангст Жанр: антиутопия Пейринг/Персонажи: Наши предки и не совсем наши предки Примечание: автор заранее просит прощения у тех, кому сие внушит отвращение Для голосования: #. fandom Moskva 2013 - работа "Солнце пришло в город" Итак, солнце пришло в Город и осталось в нём. Может, сбылась мечта о белых ночах, лелеемая поклонниками Города-на-Севере, (коих в нашем Городе стало чересчур много), а может, солнце выиграло у ночи её время, победив ту в домино на раздевание. Жители Города поначалу радовались солнцу – прошедшая зима была холодной, а весна дождливой – но оно всё не уходило и не уходило. Когда алые столбики термометров перестали опускаться за отметку +35°, в воздухе вместе с душным маревом повис запах первой тревоги. Некому было развеять этот страх. Страна, столицей которой был Город, давно потеряла своих учёных, вероятно, позабыв их на одном из полустанков по пути к светлому будущему, а может, решила, что развитие сферы услуг и снижение затрат на нерентабельные отрасли – это доходнее и приятнее. Но ни эффективные менеджеры, ни поп-, топ- и супер-звёзды не могли предложить путей спасения от лучей одной настоящей звезды. Солнце пришло в Город. Горожане искали спасения в фонтанах и прудах, но вода цвела, начинала издавать гнусный запах, ставший за считанные дни просто невыносимым. От него болела голова до такой степени, что хотелось отрубить её вовсе, мутило желудок, а у наиболее чувствительных случались обмороки и даже галлюцинации. Водопровод не справлялся – слишком многие хотели часами не вылезать из-под душа, а выделенные Государством средства были очень эффективно освоены, потому на ремонт труб и насосов, фильтров и прочих деталей их не осталось вовсе. Жители порывались уехать из Города, но это вскоре было запрещено, поскольку от нехватки чистой воды вспыхнули болезни, о которых не слышали почти двести лет. Заражённые мучались от высокой температуры, которая была особенно невыносима при нескончаемом зное, их желудки отказывались принимать пищу, извергая её обратно всеми доступными способами. Их сознание помрачалось, рисуя на свету гигантские жвала и клешни, лапы с непомерными когтями, жала со смертоносным ядом, злобных зомби в кожанках и с маузерами и всё прочее, чем наполнил память людей качественно профинансированный кинематограф Государства, а из тёмных углов источая безотчётный ужас, от которого хотелось бежать, не разбирая дороги, путая стены с дверьми, пренебрегая высотой и иными реальными опасностями. Солнце пришло в Город, и цены на напитки в магазинах поднялись выше цен на драгоценности, поскольку в закрытый на карантин Город практически не ввозили свежих продуктов. Несмотря на жару, горожане принялись жарить пищу. На улицах, ибо в домах хотели сохранить последний намёк на прохладу. В Городе заполыхали пожары, и некому было их тушить, так как система пожарной охраны давно была переведена на самоокупаемость в рамках программы по внедрению инноваций. Горели последние не вырубленные под застройку парки и скверы, сгорела старая пожарная каланча на границе окультуренного и благоустроенного парка, некогда бывшего лишь кусочком главного Заповедника в Городе. Кто-то даже порадовался – не придётся-де сносить старую рухлядь. Солнце пришло в Город, и температура ниже +40° даже по ночам не падала. Зато падали горожане – и некому было везти их в больницы и морги, ведь здравоохранение Государства давно было модернизировано, а его бюджет оптимизован. Сотни и тысячи людей лежали на улицах, задыхаясь от жара и заплетающимися от жажды языками прося у прохожих воды. Увы, в школах Города уже которое десятилетие росло качество преподавания светской этики, доходя до показателя в 146%. Потому прохожие изредка отвечали несчастным: «Извините пожалуйста, у нас нет возможности помочь вам», - или, - «Не соблаговолите ли вы сначала внести незначительный аванс за наши скромные услуги?» После этого они шагали дальше, стараясь не смотреть туда, где очередного из них настигал солнечный удар или болезненный приступ. Тучи зелёных мух вились вокруг лежащих, точно проверяя, кто из них ещё жив. Мух отгоняли странные типы – адепты вдруг появившегося в Городе учения о том, как добывать воду из трупов. «Человек, - учили они, - состоит из воды, добыть её из тел – наша задача». Но усилия этих «мрачных доильщиков» ни к чему не приводили, кроме лишь того, что они – перегревшиеся, заражённые и отравленные – пополняли собой стихийно возникшие на улицах Города кладбища. Солнце пришло в Город, подогрев темперамент его жителей, вызвав раздоры, драки и массовые беспорядки, которые вскоре стало некому сдерживать. Правительство Государства то ли растаяло, то ли испарилось, будучи бессильно как-то справиться с ситуацией, кроме того, ему надо было уверить прочих жителей Государства, что с ними ничего подобного не произойдёт, а это отнимало много времени. Солнце пришло в Город и крепкий Город пал. Спустя недели, дневное светило равнодушным взглядом созерцало каменную пустыню, и лишь скорбный колокольный звон, гулко разносящийся по бесхозным улицам, сообщал об оставшихся в живых людях. |
@темы: ФБ 2013, Моя Москва